Приключения Виже Лебрен в России. Часть 2

ПРЕДЫСТОРИЯ. Когда я заканчивала первую статью о Виже Лебрен, у меня был включен телевизор, и по «Культуре» шла передача академика Пиотровского о сокровищах Эрмитажа. Краем глаза я смотрела, краем уха слушала и одновременно печатала. И что же вы думаете! Вдруг я услышала знакомую фамилию — Виже Лебрен! Михаил Борисович  показывал работы художницы, находящиеся в коллекции Эрмитажа! Дорогая Мари Элизабет Луиза явно хотела продолжения повести о себе и о ее путешествии в Россию!

К этому времени я уже и так насобирала нужной информации о российском периоде ее творчества, так что все было в моих руках. Я как раз думала, как бы сократить текст. Но тут поняла, что сокращать ничего не надо, просто Виже расширяется. Поэтому возникла вторая часть — о приключениях Виже в России.

Хочу сделать одну сноску: в этой статье не все портреты принадлежат нашей героине. Ее произведения я подписываю «Виже Лебрен». Всмотритесь в портреты кисти Виже внимательно — они же абсолютно живые! Представьте, что вы глаза в глаза смотрите на живых людей из 18 века, уникальное искусство Элизабет дает нам эту волшебную возможность! Глаза, улыбка, лицо, костюм, абсолютная живость образа...

РОССИЯ. Итак, продолжим наше занимательное путешествие по судьбе знаменитой французской художницы! В июле 1795 года Элизабет Виже Лебрен прибыла в русскую столицу. Россия, где ей предстояло провести целых шесть лет, сразу произвела на нее большое впечатление. Надо сказать, что неизгладимое впечатление произвела и Виже Лебрен на высшее общество Санкт-Петербурга и даже на членов императорской семьи!

Верная своей привычке находить в людях хорошее, Виже в превосходной степени описывала русских в своих знаменитых мемуарах: «Простые люди в России добросердечны, но ведут себя с достоинством. Я никогда не видела здесь пьяных… Большинство русских питаются картошкой с хлебом и чесноком, поэтому ужасно воняют, хотя каждую субботу ходят в баню. Они умны и сообразительны, легко учатся всем ремеслам и даже добиваются успехов в искусстве. Русский народ, в целом, честен и порядочен по натуре. В Петербурге или Москве не знают не только тяжких преступлений, но и воровства. Эта особенность удивительна для людей, едва вышедших за грань варварства, и многие приписывают ее влиянию крепостного права. Я же более склонна объяснять ее крайней религиозностью русских».

Что же касается творчества знаменитой художницы, то и в России ее ждал успех! Портретистку везде принимали с таким же энтузиазмом, как в Италии и других странах Европы, где государи, члены их фамилий, знать, богатые любители искусства окружали знаменитую художницу вниманием и спешили заказать ей портреты.

ПРИГЛАШЕНИЕ. В Петербурге у Виже Лебрен начались встречи на самом высоком уровне, она быстро приобрела большую популярность в высшем свете! Слава любимой придворной портретистки Марии-Антуанетты была столь велика, что Екатерина II пожелала видеть Элизабет уже на второй день после приезда.

Приглашение к императрице в Царское Село, где находился двор, через сутки после приезда, застало  Элизабет врасплох, так как она не имела парадного платья для представления. Виже Лебрен решилась отправиться в Царскосельский дворец в простом муслиновом платье, за что получила замечание от графини Эстергази, супруги французского посла.

Искреннюю благодарность вызывают оставленные Виже Лебрен замечательные воспоминания о великой княгине Елизавете и императрице. Любопытно проследить, как словесный портрет корреспондируется с живописным. Художница, несомненно, владела не только кистью, но и пером, и ее описание содержит тонко подмеченные детали, верно передающие психологию модели .

ПСИХЕЯ. Виже Лебрен идет на встречу с государыней и неожиданно встречает незнакомку, которая покоряет ее сердце. Она воплощает идеал, который всегда жил в ее воображении. Виже -Лебрен воспевала красоту не только на полотнах, но и на словах. Именно при русском дворе она насчитала наибольшее количество красавиц. Вот какой она дала словесный портрет увиденной незнакомке:

«...Я заметила у окна... молодую особу, поливавшую горшок с гвоздиками. Ей было не более семнадцати лет, правильные и тонкие черты дополнялись идеальным овалом; приятный цвет кожи ... безупречно гармонировал с выражением ангельской кротости лица, которое обрамлялось потоком пепельных волос. На ней было легкое белое платье, небрежно перепоясанное по тонкой, как у нимфы, талии. Юная особа столь изящно выглядела на фоне комнаты с задрапированной серебристо-розовой тканью колоннами, что я невольно воскликнула: „Вот истинная Психея!"».

Это была ее будущая модель — великая княгиня Елизавета Алексеевна, жена цесаревича Александра! Первое впечатление Виже оказалось безошибочным.

Елизавета Алексеевна, урожденная принцесса Луиза-Мария-Августа, получила прекрасное образование, редкое в Германии, и считалась выдающейся личностью «не только по внешности, но и по умственным душевным качествам». По отзывам современников, великая княгиня отличалась мечтательностью, много читала, учила русский язык и занималась благотворительностью. Впоследствии она стала другом Карамзина, а молодой Пушкин посвятил ей чудесные стихи.

Елизавета Алексеевна пригласила художницу к себе, произнесла «много лестных слов», искренне призналась: «Сударыня, мы уже давно хотели видеть вас здесь, и даже во сне я не раз видела ваш приезд». Виже Лебрен заключает, что рассталась с нею «с сожалением» и «навсегда сохранила память об этой очаровательной встрече». Виже Лебрен написала несколько портретов этой молодой женщины, олицетворявшей для нее идеал прекрасного, в котором запечатлены высокие нравственные качества.

ИМПЕРАТРИЦА. Таким образом, Царское Село явилось местом первого знакомства французской художницы с Россией: в лице Екатерины — императрицы века уходящего, и в лице будущей императрицы века грядущего. Полученные впечатления Виже Лебрен мастерски выразила на языке живописи, а затем и художественного слова, стремясь утвердить при этом свой идеал прекрасного.

Пред императрицей Элизабет предстала «с некоторым страхом», она сокрушалась, что забыла поцеловать у Екатерины руку, хотя та «сняла одну перчатку для исполнения сего традиционного обряда». Это объяснялось особым волнением: «...Ведь уже один только вид сей знаменитой женщины произвел на меня такое впечатление, что я всецело отдалась ее созерцанию».

Острый взгляд портретистки отметил: «Меня крайне удивил весьма малый ее рост, ведь я представляла ее столь же большой, как и слава. К тому же она была очень полной, но лицо еще сохраняло следы красоты, и высокая прическа из седых волос прекрасно его обрамляла. По высокому и широкому лбу в ней сразу угадывалось присутствие гения. Глаза ее были мягкими и весьма изящной формы, нос совершенно греческий, лицо цвета весьма яркого, а его выражение чрезвычайно подвижное».

ИМПЕРАТРИЦА. Таким образом, Царское Село явилось местом первого знакомства французской художницы с Россией: в лице Екатерины — императрицы века уходящего, и в лице будущей императрицы века грядущего. Полученные впечатления Виже Лебрен мастерски выразила на языке живописи, а затем и художественного слова, стремясь утвердить при этом свой идеал прекрасного.

В облике великой государыни Виже Лебрен с истинной проницательностью мастера пытается подметить сердечное, благожелательное, то, что не видно с первого взгляда.Она подчеркивает «ее мягкий, но довольно глубокий голос», «доброжелательность» и терпимость к ее простому туалету. «...Я отнюдь не заметила, чтобы она обратила на него хоть малейшее внимание, а быть может она вообще не столь строга в этом отношении...».

К этим положительным чертам характера русской императрицы художница добавляет еще одну. Возвращаясь назад через сад, она обращает внимание на «особую террасу», соединенную с покоями Екатерины, «где содержалось множество птиц»: «Мне рассказывали,что она каждое утро кормит их, находя в этом величайшее для себя удовольствие» и«Я прошлась по царскосельским садам, которые являют собой истинную феерию».

Благосклонно встреченная высшим светом, ко двору Екатерины II художница, как ни странно, все-таки не пришлась из-за интриг фаворита императрицы Платона Зубова, который из зависти к ее славе невзлюбил ее и всячески пытался ей навредить в глазах императрицы.

У Виже-Лебрен было очень много заказов и многие аристократы желали ее навестить. Однако, гости ей просто мешали работать, поэтому француженка ввела приемные часы, а в остальное время спокойно работала. Этот факт был преподнесен Зубовым ревнивой императрице в самом невыгодном свете: «Вот, государыня, у госпожи Лебрен тоже свой двор, к ней побольше народу ездит, чем к вам…» 

После таких слов Екатерина приняла иностранку с холодной вежливостью и позаботилась скорее удалить ее из Царского Села. Элизабет писала: «Она, похоже, не могла понять, что люди посещают художника, чтобы позировать ему». Негодование Екатерины II было недальновидной эмоцией на фоне радушного приема европейскими монархами Виже Лебрен как жертвы якобинской диктатуры. Мало того, русская царица попыталась унизить портретистку, назвав ее «последовательницей Ангелики Кауфман (знаменитой немецкой художницы), пробующей свои кисти». 

УСПЕХ И МОДА. Тем не менее мода оказалась сильнее авторитетного мнения императрицы Екатерины, и знатнейшие русские вельможи (Трубецкие, Барятинские, Голицыны, Куракины, Строгановы и пр.) продолжали выкладывать по 4 тыс. руб. за портрет работы Виже Лебрен. Согласитесь, цена астрономическая, ведь в начале 19 в. семья крепостных стоила 400 руб., а хорошая лошадь — 200. Среди новых знакомых Элизабет Виже были граф Александр Строганов, ученый и меценат, и молодая княгиня Екатерина Долгорукая, которую Элизабет назвала «женщиной с самой идеальной фигурой из всех, виденных мной».

Художница жила в России насыщенный внутриполитический период: екатерининский двор сменился павловским, а затем александровским. И все это время ей удавалось быть желанной гостьей в каждом светском салоне и не испытывать недостатка в заказах. В Петербурге она жила в Царском Селе, а приехав в Москву, несколько месяцев гостила у графини Екатерины Строгановой в одном из ее особняков. Таким образом, Элизабет еще и сэкономила. В благодарность за это художница написала портрет дочери своей благодетельницы.

Знать пребывала в восторге от харизматичной Виже-Лебрен, но и она тепло, со свойственным ей юмором отзывалась о русском гостеприимстве и наивности русских барышень в своих мемуарах, где она напишет: «дамы оставляют драгоценности на подоконниках распахнутых окон в полной уверенности, что от воров их убережет святой Николай-угодник».

ТАЛАНТЫ И УСЛУГИ.Что же позволило нашей француженке проложить путь к сердцам русских аристократов? Думаю, ее природная харизма, талант в живописи, присущее только ее воображению видение каждой модели, уникальные способности организатора и стилиста!

Знаменитая художница предлагала не просто портрет, а «пакет услуг». Противница корсетов и напудренных париков, Виже-Лебрен собственноручно кроила наряды для своих моделей и крутила им прически. Беря за основу «нагую моду» эпохи ампир, она неизменно приправляла ее экзотикой, в частности, стилем «тюркери».

В моду тех времен вошла безудержная экзотическая эклектика. В костюмах сочетались различные заморские элементы: римские сандалии, индийские шали, золоченые пояса а-ля султанша и английские жилеты. Усиливали яркий эффект неожиданности браслеты-талисманы и головные уборы, в большей или меньшей степени похожие на турецкие тюрбаны.

В торжественных случаях их украшали павлиньими перьями и драгоценными брошами. Гостей стало модно принимать в «парадном неглиже». Халаты-архалуки, сафьяновые туфли без задника, курительные шапочки — все это ассоциировалось у знати с романтизированной восточной вседозволенностью. И все это привнесла в русскую моду Виже Лебрен.

Для двора Екатерины II было принципиально важно не отставать от западных стран. Отдаваясь в руки популярной портретистки, заказчики получали «на выходе» элегантный, романтизированный, а главное, стильный и статусный портрет. 

Мнению Виже Лебрен доверяли, с ее безупречным вкусом считались. Летящие, как полы турецкого халата, шелковые туники, яркие чалмы, крупные перья, квадратные восточные вырезы ее дизайна хотела примерить на себя каждая светская модница.

Подогревал интерес к личности Виже и мистический флер: она считала себя экстрасенсом и действительно редко ошибалась в предсказаниях. Самым расхожим доказательством стал случай, когда она предрекла скорую смерть позировавшему ей польскому королю Станиславу Августу Понятовскому. Ей показалось дурным знаком то, что «его левый глаз более тусклый, чем правый». Не успели высохнуть краски на портрете, как монарх действительно скончался.

Француженка живо чувствовала модные тенденции начала 19 века, которые призваны были подчеркнуть больше индивидуальность человека, а не его социальный статус. Именно этот особенный запрос она сперва ловко сформировала в умах русской знати, а затем охотно следовала ему на протяжение шести лет, живя в России. Своим легким нравом и всевозможными способностями Виже Лебрен вызывала глубокую личную симпатию каждого, чей портрет она писала. Вот отзыв об Элизабет графини Варвары Головиной: «Эта прелестная женщина блещет остроумием и различными талантами».

Активное общение с «молодым двором» привело к тому, что подругой художницы стала так понравившаяся самой Элизабет жена царевича Александра Елизавета Алексеевна. Виже Лебрен написала несколько ее портретов.

МОЛОДОЙ ДВОР. Парадный портрет Елизаветы Алексеевны. Наряд принцессы дополнен драгоценными украшениями с крупными сапфирами и жемчугом. Это не просто украшения, это подарки Екатерины II на тезоименитства великой княгини. Украшения, подаренные царствующими особами, обычно демонстрировались на парадных портретах. Однако, несмотря на требования жанра и воспроизведенные на полотне атрибуты принадлежности к царской фамилии (горностаевая мантия, лента), Елизавета выглядит на портрете нежной, наивной, непосредственной, слегка растерянной, не вполне «вписывающейся» в величественный антураж.

Виже Лебрен подчеркнула ее естественность, окружив цветами: они в венке на голове молодой женщины и рядом в жардиньерке, Елизавета в задумчивости касается одной из нежных роз. Художница писала, что, когда она работала над портретом, великая княгиня вновь предстала перед ней как «истинная Психея».

В раннем портрете с еще большей очевидностью проявлены такие черты внутреннего мира, как мягкость, ангельская кротость, душевная красота. Внимание художницы сосредоточено на лице, прекрасном своей гармонией.

Фигура лишь слегка намечена, высокий воротник блузы закрывает всю шею до подбородка, грудь и плечи задрапированы легким шарфом, так что создается впечатление бестелесности.

Третий портрет Елизаветы написан Виже-Лебрён уже в 1801, когда Александр вступает на престол и молодая женщина становится императрицей. В отличие от предыдущего изображения, в котором доминировали сдержанность, смирение и робость, в этом портрете подчеркнута юность, детскость и даже задорность, как бы вступающие в противоречие с высоким саном. 

АКАДЕМИЯ. Она написала портреты императрицы Марии Федоровны, великих княжен- дочерей Павла I, Александры и Елены,  графа Толстого, представителей семьи Строгановых и многих других лиц. В 1800 году Виже-Лебрен была принята в качестве почетного «вольника» в члены Российской Академии художеств.  Элизабет Луиза Виже-Лебрен стала второй после Мари Анн Колло иностранкой, удостоенной звания члена Санкт-Петербургской Академии художеств. Художница учредила и завещала по 100 франков ежегодно на чеканку золотой премиальной медали, которой награждался один из учеников Санкт-Петербургской Императорской Академии художеств по классу живописи.

ИТОГ. В Петербурге портретистка провела 6 лет и в 1801 году покинула Россию: как только ее имя усилиями семьи удалено из списка французских эмигрантов-невозвращенцев. Лебрен уезжает, совершив, как напишет графиня Варвара Николаевна Головина, «своими картинами переворот в модах» и написав 67 портретов русской знати. После возвращения в Париж она снова пустилась в путешествие, посетив Англию, Голландию и Швейцарию.

ФРАНЦИЯ.МЕМУАРЫ. Окончательно вернувшись во Францию в 1809 году, Виже-Лебрен поселилась в Марли, где, окруженная почетом, живя в достатке, продолжала заниматься живописью до глубочайшей старости. К нашей радости, Виже-Лебрен оставила пространные мемуары под названием: «Souvenirs de ma vie», часть которых- «Воспоминания госпожи Виже-Лебрен о пребывании ее в Санкт-Петербурге и Москве в 1795–1801 годах с приложением ее писем к княгине Куракиной» — в дальнейшем были опубликованы в России.

По списку, составленному самой художницей, из-под ее кисти вышло 662 портрета, 15 картин исторического и аллегорического содержания и 15 пейзажей. Сдержанная, чуть приукрашенная манера портретирования заслуженно принесла Виже Лебрен широкую европейскую популярность. 

СЧАСТЬЕ — В ЖИВОПИСИ. Элизабет Виже Лебрен умерла 30 марта 1842 года от атеросклероза в возрасте 87 лет. За гробом шли служанка, племянница и несколько пожилых поклонников ее творчества. На ее надгробии значится эпитафия: «Здесь я, наконец, отдохну…». Прошло еще немало лет, прежде чем Виже-Лебрен отвели достойное место в истории живописи. Но место в ряду тех, кто своим искусством внушал людям добрые чувства, оставалось за ней всегда. «Все, что я пережила, убеждает меня в том, что мое единственное счастье заключено в живописи», – подытожит она свою долгую жизнь.

Мы прощаемся с прекрасной дамой и талантливой портретисткой Элизабет Виже Лебрен, которая заслужила свою посмертную славу и наше внимание своим искусством, трудолюбием, веселым и неунывающим характером, талантом создавать прекрасное во всем, чем она занималась и,конечно,своим добрым сердцем. Она подарила нам галерею образов из прошлого. С портретов на нас глядят наши предки, которые жили более 200 лет назад — вот так и происходит связь времен.

Мне показалось, что Элизабет настойчиво просила меня написать о ней — я это сделала искренне и с удовольствием. Надеюсь, что вам, моим читателям, было также, как и мне, интересно приоткрыть страничку этой богатой на события, насыщенной талантом и жизнелюбием судьбы! 

Анна Касаткина.

Жду ваших комментариев. Подписывайтесь и делитесь с друзьями. Пусть они тоже познакомятся с Виже!

Источники:

http://www.liveinternet.ru/community/1726655/post305230332/

http://www.theartnewspaper.ru/posts/6583/

http://www.livelib.ru/review/854550-vospominaniya-gzhi-vizhelebren-o-prebyvanii-ee-v-sanktpeterburge-i-moskve-17951801